ХХ век начался 90 лет назад вместе с началом первой мировой войны. Эта мысль принадлежит Анне Ахматовой. Высказала она ее через много лет после рокового 1 августа 1914 года, когда Германия, напуганная мобилизацией в России, объявила царской империи войну.

Общемировой вооруженный конфликт стал неизбежен. Что было после, мы знаем: 14 млн убитых от Ла-Манша до Средней Азии и Версальский мир, который Фердинанд Фош, маршал Франции и верховный главнокомандующий союзными войсками, пророчески назвал «перемирием на 20 лет». Потом Ленин, Сталин, Гитлер, вторая мировая, разделение Европы, которое сегодня может смениться другим разделением -- с изоляцией России и Белоруссии. На долгие десятилетия 1913 год стал недостижимым золотым веком, и не только в России. «Во многих отношениях мы только сейчас выходим на уровень 1913 года, -- отметил в интервью «ВН» историк Евгений Ихлов. -- До первой мировой войны в Европе уже была своя «шенгенская зона». Люди свободно путешествовали, не было беженцев, технический прогресс был колоссальным -- появились телефон, самолеты, подводные лодки. Европа доживала последние солнечные дни».

И что же получила Европа взамен принесенных жертв? Только реализацию мрачной шутки принца Гамлета: завоеванные территории едва уместили могилы, в которых похоронили убитых.

Каждый гражданин -- солдат?

В 1914 году ужас происходящего понимали единицы. Поэтому в Берлине, Париже, Лондоне и Петербурге начало ХХ века выглядело жутким карнавалом всех националистических пошлостей XIX века. В Петербурге разгромили германское посольство напротив Исаакиевского собора. По воспоминаниям очевидца Сергея Курнакова, какая-то женщина, обнажившись до пояса, предлагала себя молодым офицерам «за Бога, царя и Отечество». В Париже Эдмон Ростан бредил о возрождении воинственного духа Сирано де Бержерака, в Берлине Томас Манн жаждал победы армии Kultur. Все ожидали окончания войны до осеннего листопада, и естественно, окончания в свою пользу.

Главный урок, который европейские историки рекомендуют извлечь из событий тех дней: худой мир лучше доброй ссоры. В век пулемета, не говоря уже об атомной бомбе и баллистических ракетах, территориальные конфликты нельзя решать силой. Консервативный национализм становится непростительно опасной идеологией. Усвоение этого урока потребовало перестройки европейского сознания, многие годы опиравшегося на формулу «каждый гражданин -- солдат». Но, например, Дэвид Герберт Лоуренс, знаменитый автор «Любовника леди Чаттерлей», повел себя уже как человек ХХ века, «откосив» в июле 1916 года от военной службы по болезни. Вот как описывал он встретившихся ему английских призывников: «Мне понравились все эти ребята. Они достаточно храбры, чтобы страдать, но недостаточно -- для того, чтобы отвергнуть страдание. Они достаточно благородны, чтобы принять печаль и боль, но недостаточно -- для того, чтобы потребовать счастья».

Лоуренс понимал и церковные истоки европейского патриотизма. Именно в те годы всем традиционным конфессиям Европы, поддержавшим своих государей и правительства, был нанесен удар, от которого они не могут оправиться до сих пор. «Вот до чего довел нас плач Христов по Иерусалиму -- весь Иерусалим готов идти на крест! Вот до чего довела нас любовь к ближнему -- если умирает один ближний, мы должны умереть вместе с ним», -- писал тогда Лоуренс.

В 1914 году этим ближним стал австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд, убитый сербским националистом в боснийской столице Сараево 28 июня 1914 года. Поскольку убийца получал инструкции из Белграда, Австро-Венгрия решила наказать небольшой войной Сербию. Россия вступилась за Белград. Кайзер Вильгельм не мог простить кузену Ники (Николаю II), что тот поддержал цареубийц. Франция встала за Россию. Бельгия оказалась на пути немецких войск к Парижу и была оккупирована. Англия не могла равнодушно смотреть на оккупацию Бельгии и объявила Германии войну. Все как в детских стихах: «Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что в кузнице не было гвоздя».

Миф о славянском братстве

Был ли «гвоздь» 1914 года случайностью, трагической ошибкой? Да, считают либеральные историки. Евгений Ихлов полагает, что «убитый австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд вел дело к федерализации империи, а значит, и к умиротворению сербов, хорватов и других неспокойных «славянских братьев». То есть если б не это убийство -- история повернулась бы иначе. Но ведущий научный сотрудник ИМЭПИ РАН, балканист Сергей Романенко настроен более скептически. «В югославской и советской историографии Франца Фердинанда было принято рисовать черной краской. Искушение увидеть в нем государя-реформатора очень велико. Но не стоит забывать, что он приехал в Сараево на маневры, призванные припугнуть сербов. Конфликт между Веной, хорватами и сербами из-за Боснии и Герцеговины был запрограммирован, и вряд ли добрая воля наследника австрийского престола могла тут что-то решить», -- заметил он в интервью "Времени новостей".

Конфликт на Балканах был неизбежен, но расширение его на всю Европу стало возможно из-за неадекватной реакции России и Германии, похоже, еще веривших в опасный миф славянского единства. Казалось бы, с мифом этим нужно было покончить еще в 1913 году, когда православные сербы и болгары как следует оттрепали друг друга в Балканской войне. Но миф оказался живуч и дожил почти до самого XXI века. Вспомним, как наши десантники в 1999 году вошли в Приштину, а потом долго удивлялись, почему православные болгары не пустили наши самолеты с подкреплением и провиантом для помощи православным сербам в Косово.

Самое интересное, что технические прогнозы почти всех участников конфликта оказались верными. Антанта действительно была сильнее Германии и ее союзников, так что Николай II сделал правильную ставку. Немецкий план вторжения во Францию был реалистичен и гениально продуман, и только армия генерала Александра Самсонова в Восточной Пруссии и вступление в войну Англии не дали немцам войти в Париж. Оставшегося у немцев запала им хватило еще на четыре года героического сопротивления и на вторую мировую войну. Все были правы. И все просчитались, потому что совершили большую ошибку -- начали войну.

Прав был и Фридрих Энгельс, предсказавший, что после этой войны короны покатятся по площадям. И тогда можно будет начать гражданскую войну за свержение буржуазии. Он не учел лишь, что вслед за коронами по площадям покатятся еще и головы, причем не только буржуев, но и самых что ни на есть пролетариев. Войну начать можно -- выиграть ее нельзя.