Газета "Культура" только что проводила опрос московских балетных критиков -- в результате "Ромео и Джульетта"(хореография Раду Поклитару, постановка Деклана Донеллана) в Большом театре оказался безусловным лидером сезона. Только что Большой театр показал "Ромео и Джульетту" на гастролях в Лондоне -- и английские критики поставили спектаклю по одной звездочке (низшая оценка, да и ту Люк Дженнингс в The Guardian отнес на счет только балерины Марии Александровой), а зал негодующе "забукал", когда постановщики вышли на поклон. "Постыдное событие", -- написал в Financial Times Клемент Крисп. "Где страсть?" -- спросила Исмена Браун в The Telegraph. В общем, спектакль Поклитару и Донеллана в Лондоне провалился.

Еще бы. Крисп в самом начале рецензии вспомнил давние гастроли Большого (бегущая Уланова-Джульетта, постановка Лавровского, дотошная, слезливая и пафосная Верона) и предупредил, что тот спектакль "завоевал наши сердца". Браун процитировала классика про "печальнейшую историю на свете" и напомнила "Ромео и Джульетте" об обязанности "растрогать нас до слез". Английский балет ведь вырос из тех советских гастролей (до войны в Великобритании балета вовсе не было), будущие британские мэтры млели в кулисах и далее взялись осваивать именно драмбалетный метод. Кеннет Макмиллан, которого обожествляет Англия (за недостаточное почтение к наследию основоположника пару лет назад из «Ковент-Гарден» выгнали перспективного худрука), весь из Лавровского вырос. И теперь англичане, пришедшие прикоснуться к первоисточнику, почувствовали себя... ну, как коммунисты ГДР, когда в СССР решили с коммунизмом заканчивать. Они почувствовали себя преданными.

То есть провал вот этого спектакля -- отчаянного, животно искреннего и вместе с тем вдруг язвительного, сухого, отстраненного, как подросток, презирающий сопли и сантименты, спектакля глубоко талантливого -- собственно говоря, свидетельствует о неизжитом комплексе балетной колонии по отношению к балетной метрополии. Власть давно сменилась, выросли свои кадры, у бывшей колонии больше денег, свобод и возможностей. Но метрополия должна быть такой же, как во времена своего величия, она должна застыть в нем и не двигаться. Даже если она уже не хочет.