«Кинотеатр.doc» в этот раз прошел с размахом, мало того что публики было, как всегда, много, но телевизионщики, журналисты, продюсеры буквально стояли с вытянутыми руками, готовые ловить молодые, недавно оперившиеся таланты. Чтобы брать интервью, показывать фильмы, нанимать на работу. Голод на новые имена и на новые лица, видимо, огромный. И от фестиваля, заявившего о себе как о молодом и радикальном, ждут революции или уж новых развлечений.

Однако в этом году явных открытий не было. Более того, возникло ощущение, что основные черты заявленного формата -- близость к реальности, пристальное внимание к героям, поиск новой яркой фактуры, неприкрытая правда жизни -- уже стали своего рода штампом, легко приспосабливаемым к потребностям публики. А публика в свою очередь ждет кино наблюдательного, понятного и чувствительного, непринужденного, но и корректного.

Жюри -- многочисленное и более чем компетентное -- сделало свой выбор, отметив пять фильмов. Абсолютным фаворитом и публики, и жюри стал «Гербарий» Натальи Мещаниновой. Автор фильма нашла провинциальный интернат для престарелых и инвалидов и предложила провести там конкурс красоты -- в тех границах, которые для контингента доступны (по закону в социальные учреждения такого типа принимают женщин с 55 и мужчин с 60 лет и инвалидов всех возрастов). Никакой подставы -- все очень корректно и трогательно -- женщины готовятся к выступлению, разучивают песни, примеряют наряды, а еще вспоминают свою жизнь, выясняют отношения. Действительно гербарий -- засушенные цветы, следы былого. Героини не вполне адекватны, но это почти не заметно, автор фильма старается показать нам их жизнь как вполне нормальную, обыкновенную. И только намекнуть о повседневности этого кошмара, тенью ложащегося на праздничное мероприятие. Фильм реальную жизнь замечает, но ласково смягчает ее суровые черты, укрывая их вполне законным поэтическим флером...

Совсем немного уступил ему в рейтинге жюри фильм «Москва» Бакура Бакурадзе и Дмитрия Мамулия -- про гастарбайтеров, живущих в столице. Картина как бы игровая, то есть написан сценарий и придуманы роли, но исполняют их сами герои, те, про кого фильм и снят. Долгие пустые минуты полупраздной жизни, выбитой из своей колеи. Тяжелая работа за малые деньги. Быт, не вполне понятный постороннему глазу, но довольно устойчивый, поскольку клановость и патриархальность -- единственная надежда чужих на столичном празднике жизни... «Москва» -- идеальная картина для пресловутого «формата», в ней средствами самой жизни воспроизведены ее характерные приметы. Если бы существовала номинация за социальное кино, то «Москву» бы -- туда. Нашлись люди, которые предпочли «Москве» фильм «Плакат» Андрея Зайцева -- как более жесткое и сознательное высказывание, но «Плакат» не прошел контроль естественности -- киргизы, игравшие самих себя, были куда убедительней, чем профессиональные актеры с профессионально написанным текстом «Плаката».

Многим очень понравился и фильм «Семена» поляка Кшиштофа Копчински, рассказывающий про странную семью психических калек с Алтая, в которой, как улыбку в ужасной гримасе, можно лишь угадать контуры нормальных отношений -- жены, мужа, детей... Главный герой, доморощенный философ, показан режиссером крупно и обстоятельно, как человек, ведущий свой обреченный род к конечной цели, к вырождению и смерти. А окружающие его родственники -- такой макабр реальности, символ тщеты всего человеческого -- безумная жена, больная дочь, ограниченно вменяемые сыновья, простое доказательство извращенности этого поврежденного мира... Вся эта метафорика, облаченная в лохмотья реальности, очень профессионально и грамотно построена, красиво отснята и смонтирована.

Короткая сценка, названная Георгием Ермоленко почему-то по латыни SEDOY, тоже была отмечена призом. Доступная только маленькой цифровой камере откровенность героев, находящихся уже за гранью реальности, там, где в пьяном мозгу не держится ни одна эмоция, кроме агрессии, уже была предъявлена как один из главных аттракционов нового кино. Но фильм ростовчанина привлекает не этим, а финальной сценой, в которой одуревшая от драк и обид пьяная баба вдруг видит себя в окошке той самой портативной камеры -- и это изображение мгновенно возвращает ее в мир человеческих ценностей. Трезвит и проясняет. И мы встречаем осмысленный и ироничный взгляд человека, способного еще оценить себя со стороны. Чистый катарсис.

И наконец, пятый приз жюри достался фильму «Гражданское состояние» петербурженки Алины Рудницкой -- черно-белой картине, снятой на пленку, красивой и трогательной, в которой сняты сотрудники ЗАГСа и его посетители в самых разных ситуациях.

Но вот что обидно -- жюри, в чьем предварительном рейтинге фильм Александра Малинина «Бес» занимал третье место, в результате обсуждения пришло к выводу, что награждать его и вовсе не стоит. Решающим соображением стало наличие в картине сцены, в которой герой готовится убить собаку. Как именно убийство происходит и происходит ли вообще, нам не показано, но для нескольких членов жюри и этого оказалось достаточно. А между тем мне именно «Бес» показался самым радикальным и новым из всех представленных на суд картин, так как в нем автор незаметно уходит от ставшего уже привычным метода простого наблюдения. Главный герой фильма, бывший зэк, впервые предстает перед зрителями именно в момент тщательного приготовления к чему-то ужасному. Он точит нож, связывает жертву -- милую доверчивую Жучку... Камера подробно следит за всеми движениями героя и отключается в самый последний момент -- ничего ужасного еще не произошло, мы только догадываемся, что именно он собирался сделать с собакой, но с этих пор мы наблюдаем за героем с ужасом, он кажется нам страшным и жестоким, то есть именно таким, каким его реально воспринимают окружающие. Этот человек отсидел, и хотя сейчас он режет по дереву, нянчит детей, лечится собачьим жиром от туберкулеза (этим и объясняется убийство собаки), но все чувствуют -- он опасен. Скудоумный сосед просит его убить отца, тирана и алкаша, уверенный, что обратился по адресу. А камера меж тем фиксирует наш взгляд на чудесных подробностях: кожа ребенка, солнечный свет, нежные прикосновения... Живая жизнь, дарованная всем без исключения, вне моральных оценок и предубеждений, доступная в любом состоянии... Автор не заставляет нас сочувствовать героям, как не требует их осуждения. Этот мир -- он нам и чужд и понятен одновременно, и в этой сложной игре с конвенциями -- особенность «Беса».

Без призов на этом фестивале осталась принцесса прошлого -- Валерия Гай Германика, хотя многие отметили ее внутренний рост -- в фильме «Мальчики» в отличие от прошлогодних «Девочек» материал лучше структурирован, отношение к нему строже, но ушло то непосредственное обаяние, которым отличался первый фильм.

Вообще азарт открытия новых тем и имен имеет и свою дурную сторону. Быстрое вознесение чревато падением, неокрепшие авторские амбиции, получающие вдруг возможность для полной реализации, подвергаются мощному давлению и могут быстро скукожиться.

К счастью, это не правило, чему подтверждением новый фильм Павла Костомарова и Антуана Каттина «Мать», рабочая версия которого была показана в последний вечер фестиваля. Это зрелый фильм, демонстрирующий серьезность и ответственность авторов «Трансформатора» и «Мирной жизни». История одной деревенской семьи, где мать в одиночку поднимает девятерых детей, буквально втягивает зрителей в себя, делая этот чуждый космос своим. Когда фильм будет окончательно готов и выйдет на публику, он явно станет событием и примером того отношения к документальному кино и его героям, которому стоит следовать всем участником движения, объединенного «Кинотеатром.doc».